Конечно, быть!

Уже при рождении Галине Юрьевне Рутковской была предначертана ее судьба – театр. Еще бы, ведь ее родители – знаменитые основатели русского театра драмы им. М. Ю. Лермонтова Юрий Людвигович Рутковский и Елизавета Болеславовна Кручинина. Сомнений – быть или не быть в театре – у Галины Юрьевны не было никогда. Конечно, быть!

В сентябре 1944 года Галочка Рутковская впервые увидела Наталию Ильиничну Сац. Студенты педагогического института участвовали в городском субботнике – помогали строителям строить детский театр.

Галина Юрьевна вспоминает: – Когда я впервые появилась на стройке, то обратила внимание на женщину с черными распущенными волосами и в роскошной шубе, которая с легкостью носилась по строительным лесам и давала рабочим указания. «Какой интересный прораб», – воскликнул кто-то из ребят.

Его поправили: «Это не прораб, а главный режиссер будущего театра Наталия Сац!» Вот тогда я в первый раз про нее услышала. Полагаю, она меня воспитала, я считаю ее своей наставницей, учительницей.

Когда Галя Рутковская оканчивала педагогический институт, она решила проситься на работу в ТЮЗ.

27 августа 1946 года у нее появилась первая запись в трудовой книжке: «Театр для детей и юношества». День этот оказался знаменательным, вдвойне пророческим, – ведь, как потом она узнала, именно в этот день, только в 1903 году, родилась Наталия Ильинична.

Первая встреча состоялась в кабинете Сац на втором этаже.

– До сих пор помню свое волнение, хотя Наталия Ильинична была ко мне очень доброжелательна, – вспоминает Галина Юрьевна. – Она познакомилась с характеристикой, которую дала мне кафедра, с оценками в дипломе. В разговоре принимал участие заведующий литературной частью ее сын Адриан Сергеевич Розанов – мой будущий непосредственный начальник.

Именно в тот день Галина Юрьевна на всю жизнь запомнила девиз патриархов тюзовского движения нашей страны, произнесенный Наталией Ильиничной: «ТЮЗ – это союз художников, мыслящих, как педагоги, с педагогами, способными чувствовать, как художники».

И началась работа. В то время в педагогической части театра работало немыслимое количество людей – целых шесть человек. В тесном содружестве с ними работала и литературная часть театра.

Подробно о том, как открылся театр, как необыкновенно он был обустроен, рассказала сама Наталия Ильинична в книге «Новеллы моей жизни». Галина Юрьевна до сих пор не может говорить без восторга о том, как все мудро устроила в театре эта необыкновенная женщина.

– Знаменитую фразу Станиславского «Театр начинается с вешалки» Сац буквально овеществила. Захлопывалась тяжелая дверь с улицы, ребенок заходил в фойе, и сразу же для него начиналась сказка.

Девочки из первого детского актива театра с О. А.Решетниченко.

Реальная жизнь оставалась где-то вдалеке, за театральной дверью. На каждом шагу ему встречались знакомые сказочные персонажи, которые как бы говорили: «Как здорово, что ты пришел к нам в театр. Проходи, у нас праздник!».

В фойе театра стоял столик с табличкой: «Спрашивай – отвечаю». И мы действительно отвечали детям на любые вопросы, которые касались спектакля, актера, пьесы. В основном за столиком сидели я и Адриан Розанов. В антрактах наш баянист Саша Титов и ведущая Люба Гурченко водили хороводы, играли с ребятами во всевозможные игры. В буфете стояли девушки – в русском и казахском костюмах, которые поили детей чаем из больших самоваров.

В театре была даже специальная детская комната. Шли первые послевоенные годы: мама на работе, папа не вернулся с войны, дома – маленький брат или сестра, за которыми надо смотреть, а в школе тебе дают билет в театр. Вот ребенок и приводит крошечных братишку и сестренку вместе с собой в театр и ведет в детскую комнату: известно, малышу до 5 лет смотреть спектакли с живыми актерами не рекомендуется – слишком большая нагрузка на психику. А в детской комнате малышу хорошо. Здесь есть диванчик, на котором он может поспать, есть куклы, с которыми при желании можно поиграть.

Словом, пока идет спектакль, малыш «при деле», под присмотром опытных педагогов.

Активисты

Позднее, когда в 1950 году директор театра Н. К. Ангаров переехал в г. Уральск и стал директором областного театра, вместе с ним уехала его жена – Е. Н. Снарская, к тому времени возглавлявшая педагогическую часть.

– Если раньше в штатном расписании значилось шесть педагогов вместе с заведующим, то теперь нас осталось только двое. Моей напарницей и правой рукой стала молодой преподаватель литературы Ольга Петровна Моисеева. Было ясно – нужны помощники, и ими стали члены зрительского актива.

При театре мы открыли школьный лекторий с циклом лекций: театр, музыка, изобразительное искусство, кино, литература, эстетика. Позднее – юношеский университет театрального искусства, рассчитанный на два года обучения, театральную студию, в которой, кстати, училась известная московская артистка, любимая ученица Эфроса Ольга Яковлева.

…Одной из первых пришла в актив шестиклассница Наташа Мозырь. Ей так безумно нравилось работать в театре, и это так здорово у нее получалось, что сразу же после окончания школы Наташу взяли в штат ТЮЗа. А когда в 1955 году Галина Юрьевна получила второе высшее образование – заочно окончила ГИТИС, студенткой-заочницей этого института стала и Наташа.

Подробно о работе педагогической части театра Галина Юрьевна написала в своей книге. С разрешения Галины Юрьевны я воспользуюсь некоторыми отрывками из нее.

«Мы формировали мыслящего зрителя, эстетически воспитанного, морально чистого, ребята были для нас потрясающими помощниками, без них мы ничего сделать бы не смогли. Они дежурили на спектаклях, издавали стенную газету «Голос активиста», подмечали во время спектаклей недостатки, нарушения в костюмах – все то, что выходило за рамки этики, эстетики.

Кирпичики в фундамент актива заложили ученицы 7-го класса средней школы № 15.

Их было немного, всего 10 человек. Они приходили по воскресеньям на дневные спектакли, помогали педагогам театра и контролерам успокаивать беспокойную зрительскую аудиторию, следили за порядком в зале, в буфете, в фойе. Затем к ним присоединились учащиеся и из других школ, даже мальчики: в то время обучение было раздельным.

Ната Бычук, .Борис Григорьевич Гронский.

…Как-то было время, когда зрители отвернулись от театра. Шел февраль 1952 года. В театре холодно, давно не было ремонта, графа «посещаемость» не выполнялась. Администратор театра решил во время антрактов организовать танцы. В газете «Голос активиста» сразу же появился фельетон в стихах «Под звуки фокстрота»:

Гремит оркестр, льется пиво,

И пары шоркают паркет.

У входа в ТЮЗ стоят уныло

Все, не доставшие билет.

Там звуки вальса раздаются,

Там хохот пьяных голосов.

В буфете «мальчики» дерутся,

Но дверь закрыта на засов.

Попасть в фойе довольно трудно,

У двери «грозный» Лев стоит.

А звон бутылок, звук фокстрота

Туда танцующих манит.

Напрасно Золушка страдает

И сестры с мачехой кричат.

Оркестр актеров заглушает

И в зале пьяницы храпят.

Так в нашем ТЮЗе практикуют:

Танцульки с пивом и дебош.

Спектаклем это маскируют:

«Доходы надо! План даешь!»

Сейчас это трудно представить, но активисты в то и последующее время пользовались в театре большим авторитетом. Они присутствовали на читках пьес, обсуждали, стоит ли ставить на сцене ТЮЗа ту или иную пьесу, предлагали даже исполнителей ролей. Нередко у ребят были ценные замечания и на генеральных епетициях. Ведь то, что порою допустимо с точки зрения взрослого актера, режиссера, недопустимо с точки зрения школьников.

Дети пропагандировали спектакли театра в своих школах. Рассказывали сверстникам о режиссуре, об актерском исполнении. Ну а работники педагогической части в свою очередь устраивали для своих активистов вечера, балы, в которых принимали участие и актеры.

Активисты не только дежурили, они приглашали исполнителей спектакля, педагогов к себе в школы, чтобы лучше узнать, как ставятся спектакли, как актеры к ним готовятся, почему мальчишек, подростков играют женщины-актрисы. В общем, сто тысяч «почему» вставали перед нами.

Постепенно друзья театра, как они себя называли, становились полпредами ТЮЗа в своих учебных заведениях. Такими же друзьями театра считали себя и студенты, которые стали присоединяться к активистам-школьникам.

– В сентябре 1950-го я пришла в актив ТЮЗа как в очередной кружок, – вспоминает Ната Феликсовна Бычук. – Я училась в седьмом классе, собиралась в педагогический техникум. Но, переступив порог, настолько заразилась театром, что поняла: останусь в нем на всю жизнь. Хотя актрисой я никогда быть не хотела, что буду делать в театре, ясно не представляла. Так получилось, что активистами ТЮЗа одновременно стали несколько девочек из нашей школы. Страстью к театру мы тогда заразили буквально всю школу. В театре пропадали и ученики, и завуч, и директор. До этого времени мы даже не подозревали, что можем вот так свободно приходить в театр, смотреть по 10 раз понравившиеся нам спектакли. И самое интересное – потом их обсуждать при актёрах, на которых до этого боялись смотреть в упор.

Марат Абишев, дежурный по педчасти. Эмиль Димант, архивариус. Светлана Резчик, ответственная за уголки ТЮЗа в школах.

Нас удивило и подняло в собственных глазах то, что актеры с большим вниманием к нам прислушивались. Очень часто режиссер нас благодарил за участие в обсуждении спектакля, за выступление, говорил, что сделал для себя какие-то выводы, удивлялся нашему пониманию «не по возрасту» каких-то ходов.

Мы начали делать свои отзывы в письменном виде. За кулисами была специальная доска, на которой помещались наши своеобразные рецензии. Так мы взрослели, формировались.

А интуиция меня не подвела: в театре я проработала 51 год.

Познакомившись ближе друг с другом, ребята «толкнули» идею придать «обществу» официальный статус. Был избран совет актива, его «управленческий аппарат». Определены программа и задачи, права и обязанности общества «Друзей театра» в целом и каждого активиста в отдельности.

Вот список руководства первого зрительского актива. Председатель – Наташа Мозырь, главный редактор газеты «Голос активиста» – Светлана Сагалович, фотокорреспондент – Володя Шин, ответственная за уголки ТЮЗа в школах – Света Резчик, ответственная за творческие встречи, обсуждения, конференции, диспуты – Нина Червоний. Архивариусом был Эмиль Димант, а дежурным по педчасти – Марат Абишев. У нас появились собственные писатели, поэты, журналисты, фотографы, карикатуристы, фельетонисты, критики, теоретики. Были «академики-ораторы», которые выступали на обсуждениях, диспутах, провоцируя аудиторию к открытому разговору.

Володя Шин, фотокорреспондент. Нина Червоний, ответственная за конференции и диспуты.

Состав актива из года в год менялся. Приходили новые энтузиасты, уходили те, кого такая форма работы не устраивала. С годами определилась крепкая, неизменная группа «фанатиков театра», которые числились в списках, будучи уже взрослыми, облаченными научными степенями, высокими званиями и должностями.

Сегодня Галина Юрьевна гордится своими воспитанниками, которые давно уже стали бабушками и дедушками и теперь приводят в театр своих внуков.

Рассказывает Светлана Михайловна Сагалович: – С нами, действительно, встречались режиссеры и, сами того не подозревая, прививали нам правильное понимание драматического искусства. Кем бы сегодня ни были выходцы из нашего зрительского актива, не сомневаюсь: они могут очень грамотно судить о театре.

Сезон 1949–1950 гг. Актив театра.

Особенно любил с нами встречаться Борис Григорьевич Гронский. Все его спектакли были изумительными. Помню, мы обсуждали знаменитую «Стрекозу». Там есть герой – некий Гиви Намарадзе. Его в спектакле не показывают, но там все время фигу рирует его подружка – Сулико. Ее играла актриса Великанова, всегда серьезная и сосредоточенная. Она читает «умные» книги, красиво обо всем рассуждает. Так вот как-то на обсуждении я сказала, что хотя мы и не видим в спектакле Гиви Намарадзе, но понимаем, что это интеллигентный, образованный человек, потому что у него есть такая подруга, как Сулико. Гронский тогда просто вскочил с места: «Запомните этот день. Родилась театральная критика внутри зрительского актива!»

Вот так неожиданно высоко он оценил наши попытки проанализировать спектакль. И не дай Бог узнать Галине Юрьевне о каких-то сбоях в успеваемости членов зрительского актива! Разнос был по первое число. У нас были сплошные отличники.

Леонид Григорьевич Лев

Одной из знаковых фигур ТЮЗа долгие годы был заместитель директора театра Леонид Григорьевич Лев. Галина Юрьевна, Ната Феликсовна Бычук, другие старейшие работники театра вспоминают об этой фигурой с любовью, вдохновением и энтузиазмом.

Шли годы, менялись директора и режиссеры, а Леонид Григорьевич оставался на своем посту. Я помню этого человека. Не заметить эту колоритную фигуру было не возможно.

Новогодний вечер. На снимке: актер Г. Кузьменков, заместитель директора театра Л. Лев,актер В. Мельников.

– Мой папа погиб на фронте, – рассказала Наталия Соломоновна Кривинцова. – Мама встретилась с Леонидом Григорьевичем (правильнее – с Леоном Гершевичем), на киностудии «Казахфильм», где тогда работала секретарем у директора киностудии Семенова. Он работал в группе Эйзенштейна. Когда через некоторое время они поженились, мне было 8 лет.

Жили мы в гостинице, шел 47–48 год. Гостиница была заполнена эвакуированными. Одна маленькая комната, общий коридор, один на всех туалет. Так прошло мое детство.

Но в то время в гостинице жили потрясающие, очень интересные люди.Потом я узнала, что у Леонида Григорьевича была очень непростая жизнь, во время войны ему пришлось хлебнуть лиха.

В 39-м году он жил с семьей в Польше, на хуторе. В семье было 5-6 детей. Он уже был женат, жена ждала ребенка. Когда началась война, немцы зашли в дом и на его глазах перестреляли всех. Он случайно остался жив, очень долго бежал, попал в русское ополчение. Для него это, конечно, была страшная трагедия.

Потом судьба его привела в Алма-Ату, и он стал работать на киностудии, администратором картины Эйзенштейна.

Потом он встретился с Сац, они подружились, и Наталия Ильинична уговорила его перейти в театр.

Честно говоря, я не очень интересовалась театром, мое сердце было отдано кино, но мой папа без сомнения был фанатом ТЮЗа, настоящим трудоголиком. Если бы можно было работать все 24 часа в сутки, он бы и работал все 24 часа. Мы его дома практически не видели. Все декорации, костюмы на нем. Например, за ёлки на новогодних праздниках он отвечал головой. Вся хозчасть была на нем. Иногда ТЮЗ горел, и он среди ночи бежал в театр.

Очень дружил с директором театра Вайсманом, с Боксерманом.

В нашей семье завзятым театралом стал сын. Он постоянно бегал в театр. Потом окончил художественное училище, поехал в Ленинград, поступил ЛГИТМИК, работал в Мариинке…

Продолжение следует