Владислав Владимиров, писатель. Театр «это такая кафедра, с которой можно много сказать миру добра»

Интервью с журналистом и писателем Владиславом Васильевичем Владимировым - давним зрителем и поклонником театра для детей и юношества Казахстана.

– Владислав Васильевич! Вы можете посмотреть на историю нашего Театра для детей и юношества Казахстана в несколько необычно ракурсе, – ведь вы долгое время работали помощником Дильмухамеда Ахмедовича Кунаева.

– Давайте начнем с момента организации театра. Вспомните, какое тогда было время.

Только окончилась Великая Отечественная война. Еще было не ясно наше положение дел с Японией, Германией, а в Алма-Ате открываются консерватория, детский театр. Никакая страна себе тогда не могла этого позволить. И почему всё это открывалось именно в Алма-Ате, тоже объяснить можно. Во время войны в наш город были эвакуированы творческие люди из Ленинграда, Москвы, Киева. А сколько к нам было сослано интересных людей до войны? Наталии Ильиничне Сац в этом плане здорово повезло. Она попала если не в объятия, то в окружение людей, понимающих значение культуры, искусства в нашей стране. Кстати, первым ее казахским знакомым, как она отмечает это в своей книжке, был Ильяс Ильясович Омаров, который с 1947 по 1951 занимал пост секретаря Компартии Казахстана по агитации и пропаганде.

Наталия Сац писала: «Я поговорила с Ильясом Омаровичем Омаровым пятнадцать минут и после этого полюбила сразу всех казахов».

А вот какое письмо прислала она ему уже в 1969 году. «Дорогой, сердечно уважаемый Ильяс Омарович! Прежде всего – как Ваше здоровье? Это самое основное и главное.

Так хочется, чтобы все недуги и печали покинули Вас, а весна снова увлекла вперед и выше. Большое Вам спасибо за письмо, поздравление, хорошее ко мне отношение. О книге «И. Сац» в один и тот же день я полуила два письма – от Вас и от Шостаковича

Д.Д. с удивительно схожим отзывом. Очень приятно! Велите Вашему секретарю написать мне, когда Вы вернетесь к работе. Без Вас, дорогой Ильяс Омарович, верьте мне, ехать в Алма-Ату нет смысла. Я уже хочу по-серьезному помочь театру – трудности там есть, и, не опираясь на Вашу мудрость и силу, этого не подниму. Здоровье меня не очень радует – работаю сверх сил – возьму административно-опекающую единицу. Но все это не главное. Главное – знать, что вы в это время там. Сердечный Вам привет и пожелания всего самого хорошего от уважающей Вас Нат. Сац".

Вслед за Омаровым выстроилась цепочка деловых партийных людей – помощников театра – начиная с Жумабая Шаяхметова и кончая  Николаем Александровичем Скворцовым. (С мая 1938 года по май 1945 год – первый секретарь ЦК Компартии Казахстана – Л. М.)

Как вы знаете, под здание детского театра Н. И. Сац выделили здание кинотеатра, которое подлежало капитальной переделке. В капитальном ремонте здания участвовал сам начальник Турксиба М. Т. Казыбеков. Очень интересный человек, он закончил свой трудовой путь в 70-х годах, сделал потрясающе много. Перестройка здания шла под его руководством. На реконструкции ТЮЗа вообще интересные люди работали. Электропроводку, например, делал Эрмар Кари. Это финн, который перебрался из Америки в Карелию, была такая акция по переселению 10-и тысяч финнов, которые пожелали поучаствовать в строительстве новой жизни в СССР. Сталин тогда мечтал вернуть Финляндию в лоно СССР, поэтому поток из старого света в новый был непрерывный. И вот Кари и несколько десятков финнов оказались в Казахстане. Я о нем писал, был лично с ним знаком.

– Известно, что вы дружили с автором пьесы «Человек с белой гвоздикой» Николаем Николаевичем Гусевым.

– Да, сам Гусев был очень интересным человеком. И пьеса эта появилась неспроста, в очень интересное время, когда с этой темой вообще было сложно.

Гусев был членом драматургической коллегии Министерства культуры CCCР, работал в Москве, по рождению – русский грузин (у него даже сохранился грузинский акцент), знал пять европейских языков. Он был вообще уникальным человеком, но никогда этим не кичился. Некоторое время работал корреспондентом ТАСС в Афинах, хотя на самом деле это была его «крыша». Он служил в Главном разведывательном управлении и одновременно работал на ТАСС и на разведку. Довольно результативно и интересно. Потом он ушел на пенсию и по семейным обстоятельствам оказался в Алма-Ате. Так вот Николай Николаевич предлагал свою пьесу московским театрам, но там перестраховались и пьесу передали в ЦК КПСС.

И она попала на стол к Михаилу Андреевичу Суслову. Тот ее прочитал и написал: «Несвоевременно». По сути дела зарубил ее.

Никос Белоянис – Гавриил Бойченко.

Памятник Белоянису

– А почему несвоевременно?

– Дело в том, что в пьесе описывалась жизнь и деятельность Никоса Белояниса – патриота и национального героя Греции, друга Николая Николаевича. Международная ситуация в то время на Балканах была шаткой, и наше правительство не хотело лишних обострений с Грецией.

Тогда Николай Николаевич взял эту пьесу и поставил ее здесь «на кон».И она прошла – с некоторым участием вашего покорного слуги. Пьесу показали Димашу Ахмедовичу, он ее воспринял нормально, и ТЮЗу было предложено ее поставить. Считаю, что это был поступок Кунаева. Потом газета «Правда» выступила с благожелательной рецензией на спектакль и Михаил Андреевич Суслов забыл про это дело.

Роль Никоса Белояниса в тюзовском спектакле «Человек с белой гвоздикой» сыграл Гавриил Моисеевич Бойченко, чему я был очень рад.

Это мой любимый актер, он мог сыграть кого угодно – от Иисуса Христа до Белояниса. И вообще он великолепный человек.

– А когда началось ваше первое знакомство с театром?

– Мое газетное знакомство началось, насколько я помню, – с 1961 года, я тогда написал лирический отчет «Театр слушает зрителя». Это ведь старинная тюзовская традиция – встречи со зрителем.

– А какие ваши личные, самые яркие впечатления о театре?

– В ТЮЗе репертуар всегда, насколько я его помню, был политизирован, но политизирован по-доброму. Шли спектакли «Молодая гвардия», «Улица младшего сына», «Сын полка». Это была не халтура на злобу дня, а хорошие, добросовестные спектакли, советская классика. Всё, что ставил театр, ложилось на сердце зрителю, и не только юному. В ТЮЗ ходили Юрий Домбровский, Дмитрий Снегин, другие известные люди.

Помню я расцвет ТЮЗа начала 60-х, когда главным режиссером театра был Абрам Львович Мадиевский. Абрам Львович был по своему характеру человек покладистый, но в принципе, бесстрашный. Ведь известно, что драматургический материал, как правило, тщательно изучали в разных высоких инстанциях, и даже в «Хижине дяди Тома» что-то искали и находили. Хотя когда я работал на партийной службе, мы следили за тем, чтобы наш отдел культуры не мешал театрам. В театральную политику не совался. Нравится главному режиссеру пьеса – пусть ставит, он человек знающий.

Помню Ольгу Решетниченко в «Сыне полка», «Мятеж» Фурманова. Хотя Фурманов некоторые углы в этом произведении сгладил, тем не менее, сценический «Мятеж» получился. У Булгакова не получилось с пьесой «Батум» о юности Сталина, а у ТЮЗа получилось. Они поставили и довольно успешно пьесу Щеглова «Побег».

Из актеров, конечно же, я хотел бы сказать о Юрии Борисовиче Померанцеве. Всегда удивляюсь его актерской силе воли, могучему заряду, который у него не иссякает. Говорит громко, силой от него веет. Он разный и в современности, и в классике.

Хотя Лева Темкин был в ТЮЗе, так сказать, транзитом, он успел хорошо сыграть в нем бабу Ягу. Я написал про Темкина материал, когда он работал в Русском драматическом театре им. Лермонтова, и его хватило, чтобы дружить с ним до конца его жизни. Все, о чем вы пишете в книге, я помню, все это осталось в сердце. Если бы в то время взять наш ТЮЗ и перенести каким-то волшебным образом в Москву, это был бы великолепный театр на фоне всей страны.

Я был читателем библиотеки, которая располагалась в ТЮЗе, о которой вы пишете в своей книге. Теперь на память от этой библиотеки, как и от всего здания ТЮЗа, увы, остались только 9 сосенок и дом-уродина.

И пожар, скорее всего, не случаен – кто-то подготовил площадку для будущего строительства…

– В книге я много пишу о том, какую огромную роль сыграл наш Театр юного зрителя в послевоенные годы, как любили театр мы – мальчишки и девчонки 50-60-х годов, когда театром руководили А.Мадиевский, В. Пучкин, Г. Жезмер, Е. Прасолов, как эту эстафету принял Р. С. Андриасян – и вновь театр стал властелином дум многих мальчишек и девчонок – об этом в книге хорошо говорит Светлана Исакова. Но сегодня, когда есть телевизор и компьютер…

– Все зависит от людей, которые стоят во главе театра, от актеров, которые в нем играют. Ни компьютер, ни телевизор тут не при чем.

Театр «это такая кафедра, с которой можно много сказать миру добра», – написал Николай Васильевич Гоголь. Эти слова можно поставить эпиграфом ко всей работе нашего ТЮЗа. вот что главное.